Я считаю, что мне повезло, потому что я услышу, как разговаривает мим. Мой первый вопрос к вам: как и когда вы оказались в Черногории и почему вы выбрали именно эту страну?
Я в Черногорию приехал в июне прошлого года. Чуть больше года здесь живу. Мне нужно было уехать из Украины, в которой я жил. Я жил в Харькове. Я увидел, что Украина стала непригодным местом для жизни, для развития, и нужно было искать что-то другое.
Вначале я подумал про Россию, про Питер. Это театральный город, там очень много возможностей в индустрии развлечений. Ну, а потом я понял, что Россия тоже не очень мне подходит. В общем, зачем менять шило на мыло? Надо было искать что-то другое.
Я не знаю английского языка. Я его учил в школе и в институте, но не пользовался им никогда, поэтому практически им не владею. Да и в экономическом плане… я пока не тяну на Европу.
Я решил что-то искать славянское, потому что мне славянские языки легко даются. Я знаю украинский, русский, интересовался белорусским, немного понимаю польский. Самые реальные условия оказались в Черногории.
А вы раньше бывали здесь?
Нет, ни разу. Кстати, я тут общался с людьми – большинство приезжают такими же неподготовленными, как и я.
Но в Черногории есть определенный люфт – три месяца граждане Украины могут находиться в стране без визы, и у меня было время сориентироваться. Но, по сути, у меня все равно был билет в один конец.
Чем вы планировали здесь заниматься?
Тем же, чем сейчас занимаюсь, то есть, в этом смысле все произошло по плану. Не все, может быть, реализовалось в те сроки, какие я хотел, но в результате все хорошо. Я планировал быть занят в индустрии развлечений.
У меня на родине был уже большой свадебный опыт в качестве мима. У меня был целый коллектив в Харькове. Сперва это был мим-дуэт, мы с напарником Славой Сотниковым назывались «Три толстяка». Потом я нашел другого напарника, его зовут Павел Алдошин, он известный в Украине артист. И коллектив стал быстрее развиваться, расти, и численность доходила до шести человек.
Но здесь вы один пока?
Да, здесь я сольно.
Сюда приезжают люди самых разных профессий. Ваша, пожалуй, одна из самых необычных. Как вы стали мимом? Где вы учились?
Если говорить откровенно, я не считаю даже, что я стал мимом. Очень странно все сложилось: я хотел стать мимом, но стал клоуном. На самом деле то, что я делаю, это больше клоунада, чем пантомима. А имя уже за мной закрепилось – мим Тремпель, я его и оставил.
Я такой человек, который везде проходит через черный ход. Прямых путей в моей жизни было мало. Я и в театр через черную дверь вошел. Я вообще учился в Политехе.
В разных Политехах вообще много творческих личностей, я заметила.
Да. Константин Инин, допустим, тоже из Харьковского Политеха. Там еще с 70-х годов есть такое волшебное место, оно называется Дворец студентов. Там всегда было много разных студий.
Я с третьего курса института пошел в театр. Назывался он «народный студенческий театр «Политехник»». Там я занимался у Виталия Евгеньевича Бондарева – он руководил студией.
К нам пришел специалист по сценическому движению, один из лучших в Украине, его зовут Руслан Никоненко. И так получилось, что от этого театра отделилась цирковая студия под его руководством.
Я не разделял театр и цирк, для меня они были едины, и я занимался в обоих коллективах. У меня было две репетиции в неделю в театре и две – в цирковой студии. В студии я получил базовое жонглирование, основы акробатики, эксцентрики, клоунады и немножко хореографии.
Уже после Политеха, летом 2007 года, я поступил в вечернюю музыкальную школу на эстрадный вокал. Той же осенью театр «Политехник» был ликвидирован, но театр во мне уже было не остановить. И поэтому с зимы 2008 года я начал работать монтировщиком сцены в оперном театре.
Там можно было каждый день слушать симфонический оркестр, и это очень повлияло на мой музыкальный слух. Там же я очень многому научился в плане театрального техпроцесса, потому что оперный театр – это очень мощная машина с огромным количеством процессов.
В том же году весной был создан мим-дуэт «Три Толстяка». Затем еще полтора года я работал звукорежиссером в театре русской драмы имени Пушкина.
Мне довелось работать в двух негосударственных театрах. Вначале я был администратором и звукорежиссером в Театре «Ланжерон», где играл Виталий Бондарев, руководитель бывшего театра «Политехник». А дальше был «Молодежный драматический театр», МДТ, которым руководит Алексей Райт.
Там было много работы: перед спектаклями выполнял обязанности завпоста, а на самих спектаклях работал или в качестве звукорежиссера, или осветителя. Там все надо было уметь и очень быстро учиться на ходу. А с 2012 года больше стал работать как мим.
К осени 2013 года в коллективе было шесть человек, и название мим-дуэт «Три Толстяка» уже не соответствовало действительности. Так и появилось название MimikLab. То есть, все мое обучение получилось прямо на ходу, уже в практике.
А что означает ваше сценическое имя – Тремпель?
Этот вопрос задают все, кто не связан с Харьковом. Это такое харьковское словечко, оно означает вешалку, плечики для одежды такие, с перекладиной для брюк. Есть в каждом городе свой какой-то диалект…
Можно, я издалека начну? Когда наш коллектив начал разрастаться, мы начали много выступать на свадьбах, на выставках, на промоакциях, и каждый участник привносил что-то свое в нашу работу. И один из наших артистов по имени Ману сказал, что нам всем нужно придумать себе творческие имена, потому что нас должны запоминать и знать.
Я сам над этим думал еще несколько лет назад, но у меня никак не получалось придумать себе имя. Вот, знаете, как у индейцев: когда человек себя как-то проявляет, ему дают имя – Быстрый Лось или как-то так, а мне было трудно дать характеристику самому себе, потому что я себя вижу так, а люди меня видят иначе.
И я просил коллег: «Придумайте мне имя!». Вот Паша Алдошин сразу себе нашел псевдоним. Он человек очень спонтанный и он моментально воскликнул: «Дуля!». Теперь его знают, как мима Дулю. А я никак не мог придумать – все, что приходило в голову, было очень тривиальным.
А перед отъездом в Черногорию, на одном из последних наших выступлений, я переодевался в гримерке, и Ману посмотрел на меня и сказал: «Ну ты тремпель!». И я сразу понял, что вот оно – мое качество, заметное снаружи!
«Тремпель» означает, что я худой, как вешалка. Есть такая легенда, что был производитель одежды по фамилии Тремпель, который продавал костюмы вместе с деревянными вешалками, на которые их можно было повесить.
И на этих вешалках стояло название марки «Тремпель». Со временем эти вешалки висели почти в каждом шкафу и вешалки стали называть «тремпелями». Харьковчане сразу меня опознают по этому слову. Это как шифр.
Вы смешной или грустный клоун?
Я думаю, что я грустный. Мне многие об этом говорят. Но люди все по-разному воспринимают. Одни меня не могут узнать без грима, а другие сразу узнают.
Вообще, наши люди привыкли к советскому цирку и к советскому образу клоуна, и считают, что клоун обязательно должен кричать, смеяться, падать.
Я, к сожалению, пропустил приезд Вячеслава Полунина в Будву, но я очень люблю смотреть с ним интервью. И на одной их творческих встреч он сказал, что насмешить людей не является целью клоуна.
Скажите, а легко ли миму в Черногории? Как здесь вас воспринимают люди?
В этом смысле я не вижу различий между Россией, Украиной и Черногорией. Люди везде одинаковые. Бывает, что зрители не понимают моих действий, но такие люди есть везде.
Когда я только приехал сюда, знакомился с людьми, начинал налаживать какие-то связи, мне многие говорили, что здесь заниматься этим нереально, потому что черногорцы не будут воспринимать мое творчество. Но я нашел много подтверждений тому, что это совсем не так.
На фестивале Open Sky Montenegro (на OpenMonte есть статья с отзывами о нем – Как привести в восторг целый город: отзывы о фестивале «Open Sky Montenegro» в Черногории – прим. ред.) люди очень хорошо воспринимали выступления артистов.
Прошлой зимой в Будве я работал на промоакциях в TQ Plaza – отлично все реагировали: и дети, и взрослые. Очень позитивная реакция была, люди воодушевлялись, пробовали сами пожонглировать. В Подгорице была промоакция, тоже люди прекрасно отнеслись, и не было никаких барьеров между нами.
Я использую здесь те же приемы, чтобы наладить контакт, что и раньше. Мне нравится выступать не на сцене, а среди людей. Обыгрывать контекст происходящего. Этот «язык» универсален. Я воздействую невербальными методами, даже энергетически.
Я даю людям импульс, и когда он возвращается, сразу складывается контакт – как USB вставляется в порт, и начинается перекачка энергии туда и обратно. Я это чувствую прямо физически.
Знаете ли вы других черногорских мимов?
Нет, не знаю. Тут были «живые статуи» – это близкий жанр, но, мне кажется, он больше относится к инсталляции. Иногда для этого используют актеров, мне предлагали несколько раз сделать такие вещи, но мне это не очень интересно, потому что я мало вижу для себя возможностей в этом. Это очень тесный для меня жанр.
Мне интереснее, когда я активен, когда ко мне человек притягивается не только из-за моего внешнего вида, но и из-за того, что я делаю. У меня есть собственный мир и человек входит в него, чтобы поиграть со мной какое-то время, а потом идет дальше.
Мне нравится обустраивать какое-то пространство вокруг себя.
А вам не хочется иногда заговорить, когда вы на работе? Например, если что-то пошло не так или дети попались непослушные…
Мне не хочется говорить, потому что я полноценно общаюсь с людьми, но другими средствами, невербальными.
То есть, вы можете заменить любую фразу жестом?
Нет, не любую. Бывают на мероприятиях какие-то нестандартные ситуации, когда приходится проявлять изобретательность. У меня есть такая штука – что-то вроде веера с разными фразами и словами.
Например, я фотографируюсь с кем-то на мероприятии, на одной табличке веера мой e-mail указан, а на другой написано «Скидывай фото сюда», и фотограф сразу видит, куда присылать фотки. Там у меня еще есть фразы «Мне нужна твоя помощь» и, наоборот, «Я хочу тебе помочь».
В ресторанах сотрудники иногда теряются, а мне нужно решить какой-то вопрос, но на публике я не имею права заговорить. Тогда я его увожу куда-то в подсобку и там уже с ним общаюсь. Наш актер Ману придумал такую штуку… мы стараемся, чтобы зритель не слышал нас, пока мы в маске, в гриме, так вот Ману придумал легенду, что мимы могут разговаривать с людьми только через зеркало.
Я ношу с собой маленькое зеркало, и если мне надо что-то сказать, я держу его так, чтобы человек видел мое отражение, и через это зеркало разговариваю с ним. Но этот вариант для форс-мажора. Хотя разное бывало. Бывают деструктивные зрители – и дети, и взрослые.
Вы говорите на черногорском языке?
Говорю. Сперва я слушал, копировал что-то, и за счет украинского языка мне намного легче было заговорить на черногорском. Я на рынок ходил, покупал продукты, общался с продавцами. А этим летом я работал в парке динозавров в Будве шеф-аниматором и у меня в подчинении было 12 человек, из которых только шестеро знают русский.
Операторы аттракционов, кассиры говорили только на сербском. И со всеми мне приходилось общаться. За четыре месяца я получил отличную языковую практику. На слух начал понимать, писать стал на сербском, потому что нам приходилось писать сценарии или вопросы к викторинам на двух языках.
Я грамматику сербскую не учил, но начал понимать. И, что интересно, я стал лучше понимать корни грамматики русского и украинского языков, потому что в сербском остались те формы, которые у нас уже устарели.
Здесь вы работаете в основном для детей или для взрослых тоже? Вас приглашали на сугубо взрослые мероприятия в Черногории?
Да, конечно. На свадьбы, например. У меня еще есть такая услуга – мим-почта. Это сервис персональных поздравлений. Это и сюрприз, и розыгрыш, и поздравление в одном. Это я делаю и для взрослых, и для детей, чаще всего – на день рождения.
Бывает, что человеку грустно, и он не хочет отмечать день рождения, а друзья ему заказывают мим-почту. Я приезжаю и поздравляю его.
А как вообще взрослые реагируют на пантомиму? Дети – сама непосредственность, и чаще всего они в восторге, я сама это видела. А вот взрослые не смущаются, когда вы пытаетесь с ними взаимодействовать?
Это от человека зависит. Есть такие, что начинают в ответ такое придумывать!
Получается целый спектакль. Можно вместе поиграть в большой теннис, в шахматы, в карты, готовить яичницу, снимать немое кино – много чего можно сделать с мимом вместе. Некоторые эпизоды с самыми разными людьми можно увидеть на моем канале на YouTube.
Бывает иногда и ступор у человека, конечно. Потому что он опасается оказаться в глупом положении, выглядеть дураком. Он не решается, он боится, как бы я не перевернул ситуацию таким образом, что он будет выглядеть глупо.
Поэтому, когда я начинаю взаимодействовать с новым человеком, мне нужно каким-то образом дать ему понять, что это не опасно, что это прикольно, что если кто-то и будет смешон в этой ситуации, то это буду я.
А есть, наоборот, очень артистичные люди, они не боятся взаимодействовать со мной. Иногда они переворачивают все так, чтобы быть «звездой». Им нравится, когда все внимание на них.
Бывает, человек жонглировать умеет, например. Иногда я сам учу жонглировать, и человек потом признается, что всегда хотел попробовать, но не знал, где и как. И ему так нравится, что он говорит, что дома будет продолжать учиться.
Здесь, в Черногории, у вас были какие-то забавные случаи на работе?
Забавно, когда русские пытаются со мной разговаривать на черногорском языке или на английском.
А черногорцы со мной часто на итальянском говорят, думая, что я раз я мим, то из Италии приехал. Мне говорили, что сюда приезжают итальянские клоуны, жонглеры и другие артисты, например, на карнавал.
Вы хорошо владеете своим телом. Вам надо как-то поддерживать свои профессиональные навыки, свою физическую форму? Например, тренировками?
Да, надо поддерживать, тренироваться. Хотя в последнее время дисциплины мало у меня в этом вопросе, к сожалению. Но я продолжаю учиться. В Будву приехал очень хороший специалист по жонглированию Максим Косолапов, и я намерен у него учиться.
Он бросает пять мячей и учится бросать шесть, знает много всяких трюков. У него свой путь. Он тоже любит выступать на открытых площадках – начинает что-то делать, и к нему начинают притягиваться люди. Так многие уличные музыканты делают или художники.
Я, когда его увидел, сразу понял, что он профессионал, потому что он на разминке бросал три мяча одной рукой, причем, так… расслабленно. Я его увидел и подумал: «Ничего себе!», потому что я одной рукой только два мяча бросаю для разогрева. Потом я заметил – они уже вдвоем с напарником бросают, потом уже дети с ним что-то бросают….
Мы познакомились и он сказал, что у него в Питере была школа жонглирования. А я в Питере только одну школу и знаю, она называется «Ого», я подписан на их страничку ВКонтакте, получаю их рассылку. Оказалось, что Максим – один из основателей этой школы.
Они приезжали к нам в Харьков, проводили мастер-классы, но у меня не получилось на них попасть тогда. А тут я с ним встречаюсь в Будве абсолютно случайно! Мне нравится, что Будва сейчас, как магнит, притягивает к себе творческих людей.
Спасибо большое за интервью, было очень интересно узнать о вас побольше.
Вам спасибо.
Интервью взяла Екатерина Ларионова
